ПОДРАЖАНИЯ ТЕОРИЯ

ПОДРАЖА́НИЯ ТЕО́РИЯ (греч. mímēsis — мимесис, подражание), учение об искусстве, и в частности поэзии, как о познании и воспроизведении жизни, ее сущности, форм, а также единичных предметов, разработанное древнегреческими мыслителями (начиная с пифагорейцев) и влиятельное в эстетике нового времени.

Первоначально подражанием (П.) называли воспроизведение человеческих движений в танцах. Платон говорил о подражании не только единичным видимым предметам, но и существенным качествам бытия: гармонии мира (космосу); П. при этом усматривалось и в музыке. Аристотель рассматривал П. как сущность и цель поэзии, разумея под ним познание и воспроизведение общих свойств реальности (трагедия как подражание действию важному и законченному) и достижение радующего сходства между изображенным и явлениями бытия; при этом удовольствие доставляет П. даже отталкивающим предметам. Связывая П. с созерцанием вновь создаваемых подобий явлений и предметов, он характеризовал П. как познавательная способность, отличающую людей от животных. Эстетика позднего эллинизма и ранней патристики, восприняв платоновскую трактовку П. т., вносит в нее ряд существенных дополнений: в искусстве усматривается не только П., но и фантазия, иллюзионистская пластика отклоняется во имя символов умопостигаемого (Плотин), возводимых к ветхозаветной словесности (Климент Александрийский).

П. т., дополненная учением о вдохновении художника и творческом воплощении им собственного духовного мира, главенствует в эстетике Возрождения. Суждения Аристотеля были подвергнуты критическому обсуждению в «Поэтиках» Ф. Патрици и Т. Кампанеллы; последний рассмотрел П. не в качестве цели поэзии, а как средство ее достижения (важное наряду с вымыслом — см. Вымысел художественный), как ориентацию творческой воли художника на формы реальности, по образцу которых создаются его произведения; «природа» здесь понята не столько как предмет прямого воспроизведения (тем более — копирования), сколько в качестве стимула для творческого созидания. По словам Ф. Сидни, в результате содружества с природой, поэтом творится вторая природа. Принцип П. улучшенной (изящной) природе преобладал в эстетике классицизма; о П. природе во всем ее разнообразии неоднократно говорили некоторые просветители XVIII в. (см. Просвещение). В XIX в. немецкий философ Ф. Шлейермахер (1768 — 1834), наследуя ренессансную трактовку мимесиса, утверждал, что художественная форма не возникает только в недрах деятельности самих художников, но неизменно имеет свои аналоги во внехудожественной реальности (Hermeneutik und Kritik, Fr. / М., 1977, S. 184).

Вместе с тем в XVII—XIX вв. П. т. (главным образом аристотелевская) неоднократно подвергалась критике: подчеркивалось (представителями маньеризма, барокко и особенно настойчиво — деятелями «бури и натиска» и теоретиками романтизма), что главное в искусстве и литературе — не воспроизведение жизни, а деятельность воображения (соревнование с творческим «духом природы» — Ф. Шеллинг) и воплощение художником своего мироотношения («выражение» в противовес «подражанию»). Критически отзывались о П. т. также Г. Э. Лессинг, И. Кант, Г. Гегель. Эстетика XX в., ориентирующаяся на художественный опыт модернизма, отвергает П. т. как наивную и устаревшую. Полагая, что произведение искусства ни к чему, кроме самого себя, не отсылает, С. Лангер утверждает, что П. лишь затемняет эмоциональное содержание формы.

Критики П. т. нередко истолковывают ее односторонне: античный мимесис понимается лишь как достижение внешнего сходства между изображаемым и его жизненным прототипом, как возведение в абсолют жизнеподобных форм образности; тем самым «подражание» отождествляется с натуралистическим изображением, которое удовлетворяет требованиям «самой грубой оценки искусства как фотографии действительности» (Лосев А. Ф., История античной эстетики. Аристотель и поздняя классика, 1975, с. 417). В эстетике, ориентированной на опыт реалистического творчества (см. Реализм), идея «подражания» творчески наследуется концепцией искусства как воссоздания характерного и сотворения типических образов (см. Типическое), возобладавшей в эстетической мысли XIX в., в т. ч. русской. Говоря о воспроизведении жизни художником, Н. Г. Чернышевский опирался на аристотелевский мимесис. Представление об искусстве как П. в платоновском смысле воплощено в стих. А. К. Толстого «Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель!» (1856).

Во многом согласуются с трактовками нового времени и их углубляют суждения ученых XX в. об освоении искусством и литературой форм культуры (М. М. Бахтин о сюжетном и жанровом значении хронотопа — см. Художественное время и художественное пространство, о реальности, соответствующей авантюрному сюжету, гротескной образности), в т. ч. речевой культуры (работы Ю. Н. Тынянова, В. В. Виноградова).

П. т. бытует, т. о., как в аристотелевской и платоновской разновидностях, так и в обновленной ренессансной интерпретации. Понимаемое в качестве воссоздания и творческого претворения художником форм бытия — природных и культурных — во имя выражения и эстетического оформления личностного мироотношения, П. сохраняет свое значение как категория современной теории литературы.

В современных трактовках античного мимесиса много неоднозначного и взаимоисключающего. По мысли Лосева, «еще не наступило время дать анализ этого учения до его последней античной глубины» (там же, с. 417). Несомненно, однако, что П. т. явила собой первый, обладающий непреходящей значимостью опыт обоснования познавательной ценности искусства. См. также Метод художественный.

Литература:
Чернышевский Н. Г., «О поэзии». Соч. Аристотеля, Собр. соч., т. 2, М., 1949;
Асмус В. Ф., Искусство и действительность в эстетике Аристотеля, в кн.: Из истории эстетич. мысли древности и средневековья, М., 1961;
Шестаков В. П., Эстетич. категории…, М., 1983, с. 260—87;
Лосев А. Ф., История антич. эстетики [в 6 тт., т. 3], М., 1974, с. 32—56 [Платон о подражании);
там же, [т. 4], М., 1975, с. 402 —17 [Аристотель о подражании];
там же, [т. 6], М., 1980, с. 67—78, 234—41, 545—47;
Эстетика Ренессанса, т. 2, М., 1981, с. 141—49, 192—200;
Гилберт К., Кун Г., История эстетики, пер. с англ., М., 1960 (указатель);
Аузрбах Э., Мимесис, пер. с нем., М., 1976;
Бычков В. В., Эстетика поздней античности, М., 1981, с. 173—78, 246—84;
Panofsky E., «Idea», Lpz. — В., 1924, S. 24—25;
Nachahmuog und Illusion, hrsg. von H.-Jauss, 2 Aufl., Münch., 1969.

В. Е. Хализев.